Неточные совпадения
Я, как матрос, рожденный и выросший на палубе разбойничьего брига: его душа сжилась с бурями и битвами, и, выброшенный на берег, он скучает и
томится, как ни мани его тенистая роща, как ни свети ему мирное солнце; он ходит себе целый день
по прибрежному песку, прислушивается к однообразному ропоту набегающих волн и всматривается в туманную даль: не мелькнет ли там на бледной черте, отделяющей синюю пучину от серых тучек, желанный парус, сначала подобный крылу морской чайки, но мало-помалу отделяющийся от пены валунов и ровным бегом приближающийся к пустынной пристани…
— А другие, а все? — перебил он, — разве так живут? Спрашивали ли вы себя, отчего они терзаются, плачут,
томятся, а вы нет? Отчего другим
по три раза в день приходится тошно жить на свете, а вам нет? Отчего они мечутся, любят и ненавидят, а вы нет!..
Он бы уже соскучился в своей Малиновке, уехал бы искать в другом месте «жизни», радостно захлебываться ею под дыханием страсти или не находить,
по обыкновению, ни в чем примирения с своими идеалами, страдать от уродливостей и
томиться мертвым равнодушием ко всему на свете.
Один только О. А. Гошкевич не участвовал в завтраке, который,
по простоте своей, был достоин троянской эпохи. Он занят другим:
томится морской болезнью. Он лежит наверху, закутавшись в шинель, и чуть пошевелится, собаки, не видавшие никогда шинели, с яростью лают.
Вот во что он верил и
по чем
томился.
В жену мою до того въелись все привычки старой девицы — Бетховен, ночные прогулки, резеда, переписка с друзьями, альбомы и прочее, — что ко всякому другому образу жизни, особенно к жизни хозяйки дома, она никак привыкнуть не могла; а между тем смешно же замужней женщине
томиться безыменной тоской и петь
по вечерам «Не буди ты ее на заре».
В течение целых шестидесяти лет, с самого рождения до самой кончины, бедняк боролся со всеми нуждами, недугами и бедствиями, свойственными маленьким людям; бился как рыба об лед, недоедал, недосыпал, кланялся, хлопотал, унывал и
томился, дрожал над каждой копейкой, действительно «невинно» пострадал
по службе и умер наконец не то на чердаке, не то в погребе, не успев заработать ни себе, ни детям куска насущного хлеба.
Я еще не смел назвать его
по имени, — но счастья, счастья до пресыщения — вот чего хотел я, вот о чем
томился…
По праздникам (а в будни только
по ночам) мужики и бабы вольны управляться у себя, а затем, пока тягловые рабочие
томятся на барщине, мальчики и девочки работают дома легкую работу: сушат сено, вяжут снопы и проч.
Тогда начнется великое и всемирное религиозное возрождение,
по которому
томятся многие в наши дни.
Эти цифры могут дать читателю понятие о том, какое громадное число людей на Сахалине
томится ежегодно под судом и следствием благодаря тому, что дела тянутся
по многу лет, и читатель может себе представить, как губительно должен этот порядок отзываться на экономическом состоянии населения и его психике.
В тюрьмах нет еще обычая учить взрослых грамоте, хотя зимою бывают дни, когда арестанты
по случаю дурной погоды сидят безвыходно в тюрьме и
томятся без дела; в такие дни они охотно обучались бы грамоте.
В прежнее время приговоренные
по два,
по три года
томились в карцерах, ожидая конфирмации, теперь же судьба их решается
по телеграфу.
— Уйти хотела; сто раз порывалась — нельзя: те девки-однодворки стерегут и глаз не спущают…
Томилась я, да, наконец, вздумала притвориться, и прикинулась беззаботною, веселою, будто гулять захотела. Они меня гулять в лес берут, да всё за мной смотрят, а я смотрю
по деревьям,
по верхам ветвей да
по кожуре примечаю — куда сторона на полдень, и вздумала, как мне от этих девок уйти, и вчера то исполнила. Вчера после обеда вышла я с ними на полянку, да и говорю...
Все, о чем в течение праздного скитания
по заграничным палестинам
томилось и тосковало сердце, — все теперь тут, налицо.
Вечером, перед чаем, когда все зубрили, сидя на своих койках, уроки к завтрему, юнкер Александров увидел Дрозда, проходившего
по галерее, и подбежал к нему. Юнкер весь день
томился, подавленный великодушием начальника.
На ветвях кедра иль березы
Скрываясь
по ночам, она
Минутного искала сна —
Но только проливала слезы,
Звала супруга и покой,
Томилась грустью и зевотой,
И редко, редко пред зарей,
Склонясь ко древу головой,
Дремала тонкою дремотой...
Густая серая пыль, местами изборожденная следами прокатившихся
по ней колес, сонная и увядшая муравка, окаймляющая немощеные улицы к стороне воображаемых тротуаров; седые, подгнившие и покосившиеся заборы; замкнутые тяжелыми замками церковные двери; деревянные лавочки, брошенные хозяевами и заставленные двумя крест-накрест положенными досками; все это среди полдневного жара дремлет до такой степени заразительно, что человек, осужденный жить среди такой обстановки, и сам теряет всякую бодрость и тоже
томится и дремлет.
Среди этого томления на улицах и в домах, под этим отчуждением с неба,
по нечистой и бессильной земле, шел Передонов и
томился неясными страхами, — и не было для него утешения в возвышенном и отрады в земном, — потому что и теперь, как всегда, смотрел он на мир мертвенными глазами, как некий демон, томящийся в мрачном одиночестве страхом и тоскою.
Душа его
томилась желанием дружбы, откровенных бесед об этих людях, о всей жизни, а вокруг не было человека, с которым он мог бы говорить
по душе.
Надежда Петровна
томилась и изнывала. Она видела, что общество благосклонно к ней по-прежнему, что и полиция нимало не утратила своей предупредительности, но это ее не радовало и даже как будто огорчало. Всякий новый зов на обед или вечер напоминал ей о прошедшем, о том недавнем прошедшем, когда приглашения приходили естественно, а не из сожаления или какой-то искусственно вызванной благосклонности. Правда, у нее был друг — Ольга Семеновна Проходимцева…
Изнывая и
томясь в самых тревожных размышлениях о том, откуда и за что рухнула на меня такая напасть, я довольно долго шагал из угла в угол
по безлюдной квартире Постельникова и, вдруг почувствовав неодолимую слабость, прикорнул на диванчике и задремал. Я спал так крепко, что не слышал, как Постельников возвратился домой, и проснулся уже,
по обыкновению, в восемь часов утра. Голубой купидон в это время встал и умывался.
При виде счастливого человека всем стало скучно и захотелось тоже счастья. Все задумались. Дымов поднялся, тихо прошелся около костра, и
по походке,
по движению его лопаток видно было, что он
томился и скучал. Он постоял, поглядел на Константина и сел.
Но вот мало-помалу наступило безразличное настроение, в какое впадают преступники после сурового приговора, он думал уже о том, что, слава богу, теперь все уже прошло, и нет этой ужасной неизвестности, уже не нужно
по целым дням ожидать,
томиться, думать все об одном; теперь все ясно; нужно оставить всякие надежды на личное счастье, жить без желаний, без надежд, не мечтать, не ждать, а чтобы не было этой скуки, с которой уже так надоело нянчиться, можно заняться чужими делами, чужим счастьем, а там незаметно наступит старость, жизнь придет к концу — и больше ничего не нужно.
Войницкий. Что
томитесь? (Живо.) Ну, дорогая моя, роскошь, будьте умницей! В ваших жилах течет русалочья кровь, будьте же русалкой! Дайте себе волю хоть раз в жизни, влюбитесь поскорее в какого-нибудь водяного
по самые уши — и бултых с головой в омут, чтобы герр профессор и все мы только руками развели!
Несмотря на то, что к нему никого из шатких в вере людей не допускали, Патрикей не раз ездил узнавать
по секрету, как он
томится, и всякий раз привозил известие, что нет ему никакого томления.
Опять Арефа очутился в узилище, — это было четвертое
по счету.
Томился он в затворе монастырском у игумена Моисея, потом сидел в Усторожье у воеводы Полуекта Степаныча, потом на Баламутском заводе, а теперь попал в рудниковую тюрьму. И все напрасно… Любя господь наказует, и нужно любя терпеть. Очень уж больно дорогой двоеданы проклятые колотили: места живого не оставили. Прилег Арефа на соломку, сотворил молитву и восплакал. Лежит, молится и плачет.
Попробовал еще Янсон поухаживать за стряпухой,
томясь, видимо,
по женщине, но успеха не имел и был грубо отвергнут и осмеян: был он маленького роста, щуплый, лицо имел веснушчатое, дряблое и сонные глазки бутылочного, грязного цвета.
Подобные случаи повторялись со мною не один раз: я имел возможность иногда наблюдать своими глазами и во всех подробностях такие, для охотника любопытные, явления, то есть: как по-видимому неподстреленная птица вдруг начнет слабеть, отделяться от других и прятаться
по инстинкту в крепкие места; не успев еще этого сделать, иногда на воздухе, иногда на земле, вдруг начнет биться и немедленно умирает, а иногда долго
томится, лежа неподвижно в какой-нибудь ямочке. Вероятно, иная раненая птица выздоравливает.
Это не мешало мне наслаждаться ритмом затверженных немецких басенок, так что
по ночам, проснувшись, я
томился сладостною попыткой переводить немецкую басню на русский язык.
На пятнадцатом году брака Марфа Андревна совершила счастие мужа,
по котором втайне крайне
томилась душа старика, но уста и в молитве счастия того просить не дерзали: Марфа Андревна восстановила угасавший с ее мужем род Плодомасовых, она дала мужу сына.
Тут-то меня и сглазили: verliebte Seelen! Ну, что бы — Herzen! И было бы все, как у всех. Но нет, что в младенчестве усвоено — усвоено раз навсегда: verliebte — значит Seelen. А Seelen это ведь See (остзейская «die See» — море!) и еще — sehen (видеть), и еще — sich sehnen (
томиться, тосковать), и еще — Sehnen (жилы). Из жил
томиться по какому-то морю, которого не видал, — вот душа и вот любовь. И никакие Rosen и Nelken не помогут!
— Построить жизнь
по идеалам добра и красоты! С этими людьми и с этим телом! — горько думала Елена. — Невозможно! Как замкнуться от людской пошлости, как уберечься от людей! Мы все вместе живем, и как бы одна душа
томится во всем многоликом человечестве. Мир весь во мне. Но страшно, что он таков, каков он есть, и как только его поймешь, так и увидишь, что он не должен быть, потому что он лежит в пороке и во зле. Надо обречь его на казнь, и себя с ним.
— Полно-ка, матушка, не круши себя, — сквозь слезы отвечала ей Фленушка. — Все Господь устроит
по святой воле своей. Сама ж ты учила меня во всем полагаться на святую волю его… Не
томись же, матушка, не печаль себя. Господь милостив. Он все устроит…
И вопрошаю голосом чуть внятным:
«Скажи, за что
томиться должен ты
И
по кругам скитаться невозвратным...
Недаром же обнаружилось в полноту времен, что язычники оказались более готовы принять Христа, чем иудеи, ибо больше Его жаждали и ждали: блудный сын давно уже тосковал и
томился по родному дому [Поэтому и понятно появление в язычестве таких лиц, как Корнелий сотник, «благочестивый, боящийся Бога со всем домом своим, творивший много милостыни и всегда молившийся Богу» (Деян. ап. 10:2).
Ибо хотя «князь мира сего» посрамлен, и власть его надломлена, но он еще владеет миром; «ветхий Адам» в недрах своего существа уже замещен «новым», но он еще живет в нас; смерть, «последний враг», уже побеждена светом Христова Воскресения, но она по-прежнему еще косит жатву жизни; тварь все еще стенает, ожидая своего избавления, и весь мир
томится и страждет от смешения и противоборства добра и зла.
И тонкие ноздри его ясно ощущали запах гнили и распада, идущий от той свободы,
по которой
томился Достоевский.
Не дождавшись брачного венца, Шубин был арестован
по повелению императрицы Анны, долго
томился в оковах, в так называемом «каменном мешке», где нельзя было ни сесть, ни лечь, и наконец отправлен в Камчатку и обвенчан там, против воли, с камчадалкой [Вступив на престол, Елизавета Петровна вспомнила о своем любимце, сосланном за нее в дальнюю Камчатку.
О судьбе обманутой им принцессы он,
по всей вероятности, не знал ничего верного, и когда через одиннадцать лет после того, как он захватил ее в Ливорно, в Ивановском монастыре помещена была настоящая княжна Тараканова, граф Алексей Орлов, как говорит предание, никогда не ездил мимо этого монастыря, полагая, что там
томится в заключении его жертва, некогда любившая его страстно, предавшаяся ему беззаветно и так ужасно обманутая его притворною любовью.
Наскучившись стоять на одном месте, венгерец порой прохаживался
по крошечному дворику, и его высокая шапка то и дело мелькала мимо окна, за которым
томился Игорь.
Он не верил ей и, когда она долго не возвращалась, не спал,
томился, и в то же время презирал и жену, и ее постель, и зеркало, и ее бонбоньерки, и эти ландыши и гиацинты, которые кто-то каждый день присылал ей и которые распространяли
по всему дому приторный запах цветочной лавки.
Не было перед глазами никаких путей. И, как всегда в таких случаях, сама далекая цель начинала тускнеть и делаться сомнительной. Гордая пальма
томится в оранжерее
по свободе и вольному небу. Она упорно растет вверх, упирается кроной в стеклянную крышу, чтобы пробить и вырваться на волю. Робкая травка пытается отговорить пальму.
Сафроныч остудил печь, отказал заказы, распустил рабочих и ждет, чтό будет всему этому за конец, в ожидании которого не
томился только один приказный, с шумом пропивавший
по трактирам сто рублей, которые сорвал с Пекторалиса, и, к вящему для всех интересу и соблазну, а для Гуго Карлыча к обиде, — хвастался пьяненький, как жестоко надул он немца.
И как вся жизнь вокруг
томилась этою несознанностью! Она тянулась и проникала ко мне, через меня хотела осознать тебя, ползала
по раскинутым щупальцам. И чувствовалось, тесны были пути и прерывисты, как завядшие, подгнившие корни. Только малые капли доходили до меня.
Как жадно
томился он
по жене, истинной ему духовной подруге и помощнице, показывает любопытное послесловие его к одному чеховскому рассказу.
После обеда Ваня и Нина слоняются
по всем комнатам и
томятся. Запрещение ходить в кухню повергло их в уныние. Они отказываются от сладостей, капризничают и грубят матери. Когда вечером приходит дядя Петруша, они отводят его в сторону и жалуются ему на отца, который хотел бросить котят в помойку.
— Конечно, я не желаю, чтобы она уезжала, но смотреть, как бедная девочка
томится и грустит — больно!.. Она скучает, потому что не видит ничего, кроме домов нашей улицы, и никуда не может выйти… — добавила она тоном упрека
по чьему-то адресу.
Ты сам
томился два года в заключении
по необходимости, но не
по справедливости.
— Уж я не знаю, как и сказать тебе, Ксения Яковлевна. Пригож он, слов нету, весел нравом, ульстить норовит словом да подарком. Дня два-три не повидаешь его — соскучишься. Но чтобы
томиться из-за него? Шалишь, себе дороже… Пусть сам
томится… Вот как, по-моему…